10.12.2012 - 16.12.2012

Сложно придумать более нелепую ситуацию, чем ту, в которой планируешь совершить сложную аферу по конфискации жилого имущества только по той причине, что с этим имуществом связывают не самые приятные, но все же, воспоминания. Если бы Джер хотел переехать сюда или как-то использовать дом в своих целях, то это действие было бы частично оправдано, но, вот в чем дело, дом ему был не нужен. Совсем. Мужчина просто хотел, чтобы он никому не достался  и вовсе не по той причине, что осквернилась бы память о девочке. Отнюдь, здесь уже побывало не мало жильцов, после того, как обнаружили останки Лиз. Так что получалось... В этот раз без мотивации? Нет, так не должно быть. Ричардс усмехнулся, подумав о том, что его помощник готов сейчас вывернуться наизнанку, чтобы найти хоть какую-то зацепку, а сам он сидит, развалившись в кресле, далекого от той комфортной мебели, которой обставлен его собственный коттедж, и придумывает причину, зачем все это нужно. Джер был более чем уверен, что уже к вечеру у него в руках будет папка с досье и компроматом и ему не придется лично объясняться с главой семейства, предлагая тому более комфортабельные условия или как-то мотивируя свои требования отказаться от дома. Достаточно будет просто передать ту самую злосчастную папку шерифу и вопрос на время будет улажен. Нет, причина нужна была не для кого-то, а лично ему -  человеку, никогда не совершающего необдуманных поступков.
Мэр взглянул на наручные часы - время обеда, офис наверняка радует своей стерильностью на предмет рабочей силы, он никогда не требовал от подчиненных подобных жертв. А сам? Это часть его характера, и все кто знал Джеральда Ричардса, успели к этому привыкнуть - мужчина никогда не прерывался на перерывы во время работы. Но мало кто мог догадаться, что в этом черством, циничном человеке может быть что-нибудь, помимо надменности и отсутствия сожаления - он никогда и никого не пускал к себе в душу, не позволял узнать себя с другой стороны. Почти никого.
«- Пап, это тебе...
- Элизабет, где отчет за 4й квартал? Я оставил его где-то на столе в гостиной.
- Нас сегодня научили делать розочки из бумаги!
- Очень хорошо, но мне нужен... Ты сделала этот цветок из тех листов, что лежали на столе? Лиз... Очень красиво.»
Или вот, Джер с удовольствием вспомнил еще одну историю. С удовольствием, потому что эти моменты  были своеобразными яркими красками на сером холсте его жизни.
«- Я на совещании. Что-то срочное?
- Пап, это я.
- Лиз? Ты взяла телефон у мамы... Хм, я и раньше ей говорил, у нас не по годам развитая малышка.
- Пап, ну тебя же все слышат там!»
Мужчина покачал головой, выбрасывая из головы образ девочки, посмотрев куда-то в сторону, но она никуда не исчезла.  Наоборот, продолжала смотреть на него своим невинным чистым взглядом, немного робко, снизу вверх. Скорее всего, он слишком явно ее себе представил, что и вызвало эти галлюцинации. Именно так и было, как иначе? Не может же мертвая дочь - да, именно дочь, и никаких прилагательных вроде "приемная", - сидеть напротив него чуть в стороне в таком же потрепанном кресле, как и его собственное. Джеральду ли не знать, что прошлое всегда остается в прошлом и мертвые не воскресают по желанию. Он устало перевел взгляд в сторону, останавливая его на голой стене напротив, тем не менее, продолжая думать о девочке.
- Знаешь, - детский голосок казался таким реальным, почти настоящим, - Мое сердце уже не болит. Оно вообще больше не болит... папа...
"Каждый день я мечтал услышать эти слова, милая. Каждый день, но только, чтобы ты сообщила об этом, как всегда, ворвавшись в кабинет, с улыбкой и с блестящими от радости глазами" - мелькнуло в голове. Это была правда. Так странно разговаривать с самим с собой, пусть даже мысленно, и представлять, будто говоришь с ней.
- Ты сможешь тут задержаться? Пожалуйста, - никуда Лиз не исчезла, продолжая все так же сидеть напротив и всматриваться с какой-то затаенной внутри нее надеждой. Может ли фантазия так реально оживлять мысли? Джеральд в этом сомневался, как сомневался и в том, что это настоящие галлюцинации, а не дочь перед ним.
- Что черт возьми здесь происходит? - снова обратился он к ней, но уже вслух.  Внешне Ричардс не изменился в лице, только руки сильнее сжали подлокотники, выдавая волнение, а голос стал слегка хриплым. - Я не сошел с ума. И ты не можешь сидеть здесь, Элизабет.
В последнем Джер уже не был так уверен. Уж не помутился ли рассудок или может это наказание за все проступки в прошлом? Как знать, сейчас он не мог знать этого наверняка, но в самое ближайшее время был намерен выяснить, что же все-таки происходит.

Джеральд К. Ричардс

24.12.12 - 30.12.12

Настроение начинало плавно подниматься вверх и этот городок, который на первый взгляд казался тюрьмой, после Нью Йорка, становился не таким уж и плохим. Хотя... По одному ведь жителю, который жителем и не является толком, судить то нельзя?
У нее появился первый знакомый! Ура! И это почти спустя час после переезда. Родственники, зная, как Зои трудно заводит новые связи - никогда не советовали с кем ей дружить. Последняя просьба бабули передать фрукты во-о-он той девочке за соседним столиком и поиграть с ней закончилась слезами, порванными коленками и шишкой на лбу, куда пришелся удар. А ударили ее куклой...
- Если бы я сама знала, - фыркнула себе под нос брюнетка. Она не садилась обратно за стол, с интересом разглядывая молодого человека. Как сказала ее знакомая - "Дааа, Зои, ты деградируешь, общаешься с простым официантом, когда можно было пофлиртовать с администратором и получить выпивку за счет заведения". - Понимает... Можно на "ты"? - ей было неудобно- парень явно был младше ее. - Я тут всего лишь несколько часов и даже  не знаю, где находится мой дом. - Господи, это же ненормально звучит! - Хотя у меня есть карта, - последнюю фразу она явно поспешила добавить, чтобы Эдди не счел ее сумасшедшей.
- Я подожду... Можно мне еще кофе? - предстояло долгое и утомительное ожидание. Одно радовало - на телефоне был недосмотренный фильм, которым можно было убить время.

Зои Фокс

07.01.13 - 13.01.13

Грабитель угрожал, Эрика скучала. Не то чтобы ей частенько приходилось оказываться заложницей в каком-то невнятном кафе, да и пистолетом в нее тыкали не так уж часто (хотя, если хорошенько задуматься, то пушкой ей не угрожали никогда, ей вообще не угрожали), но прилива адреналина как-то не ощущалось. Даже не намека на тревогу. Может быть оттого, что Эрика слишком привыкла к тому, что обычно все наоборот и это она стоит над своими жертвами, наблюдая за каждым, даже самым мельчайшим, изменением? Ей нравилось смотреть как жизнь медленно покидает их тела, в такие моменты невольно поверишь в существование души, нехотя покидающую в общем-то ничего не значащую оболочку, чтобы отправиться... куда? В сущности Эрике было все равно, но ей казалось, что ей никогда не надоест смотреть. Было в этом что-то и чертовски интимное и возбуждающее, в сведенных судорогой лицах, в резком аромате крови. Но между прекрасным и отвратительным к сожалению была слишком тонкая грань и как жаль, что нельзя было продлить прекрасный момент увядания. Она могла растягивать их мучения, дольше держать в живых, но это было бы уже не тем, не так правильно.
Девушка едва не расплылась в мечтательной улыбке. Эрика откинулась на спинку стула, чтобы еще раз окинуть взглядом тело мальчишки, выразительно изогнула бровь, перевела взгляд на стоявшего рядом мужчину и широко улыбнулась. Хотя взгляд по-прежнему оставался таким же цепким, внимательным ко всем деталям.
- Конечно, здоровяк,  - кивнула мисс Грей. – Только шеф сказал, что я теперь заложница. У меня иммунитет, правда здорово?
Эрика старалась говорить достаточно тихо, чтобы слова мог расслышать только мужчина. Ни к чему посетителям кафе знать о ее маленьком «сумасшествии».
«Интересно, а может ли у меня быть свое собственное психическое расстройство, если я – психическое расстройство Алисы?»
Мысль показалась Эрике настолько захватывающий, что она тут же потеряла всяческий интерес ко всему остальному: грабителям, убитому мальчишке, чьим-то нервным всхлипам...
Обязательно нужно спросить Ирсена, он точно знает! Воодушевленная этим в общем-то нехитрым и вполне себе разумеющимся выводом, девушка вскочила со своего места с четким намерением направиться прямиком к психотерапевту. И столкнулась нос к носу с все еще стоявшим над душой грабителем.
- А... заложница, точно, - многозначительно выдала Эрика и хотела было добавить что-то еще, да только взбесившаяся пожарная сигнализация не дала.
А вот и их спасение. Ну или их сейчас всех перестреляют и сделают вид, что так и надо. Хотя именно второй вариант мисс Грей не устраивал от слова «совсем», но если все выживут, грабителям стоит потом как-нибудь передать «спасибо» смельчаку, нажавшему на кнопку, за то, что они не успели остаться с Эрикой наедине.

Алиса Кинг

21.01.13 - 27.01.13

Дорога от Филадельфии до Нью-Салема выдалась долгая и довольно утомительная, утро, когда Грэм осматривался и устраивался в городе показалось немного сумасшедшим, и сейчас бар был самой желанной целью, несмотря на то, что там предполагалось не отдыхать, а работать. Как известно, если хочешь поймать самые сочные городские сплетни и легенды, слушай старожилов, а в маленьких городках вроде этого разговорчивые старожилы чаще всего коротают дни и вечера именно у барной стойки.
"Старая дорога" удивила Грэма. Интерьер выглядел до того продуманным, а всё вокруг казалось начищенным до такого блеска, что это напоминало скорее о чинном Бостоне, чем о глуши в Дакоте. Оживлённая и ухоженная северная часть города уже навела Карлайла на мысль, что изначально у него сложилось не вполне правильное представление о Нью-Салеме, теперь это подозрение только подтвердилось.
Грэм устроился за стойкой, спросил кружку пива и стал прислушиваться к разговорам. Из того, что говорили, он вынес немногое: в городе в последнее время многовато приезжих, давно так не было; возможно, это неспроста, и Нью-Салем скоро станет туристическим центром, потому как, если присмотреться, здесь есть, что показать, а, возможно людей сюда просто тянет какая-то чертовщина. Услышав последнюю фразу, Карлайл вскинул голову, как лошадь при звуках боевой трубы, выудил из кармана ветровки диктофон и, недолго думая, пристал с расспросами к двум мирным забулдыгам преклонных лет.
Грэм, как мог старательно, играл роль нью-йоркского писателя, который пишет об американской провинции и городских легендах, и "очень наслышан о тайнах Нью-Салема". Столичный гастролёр был полон живейшего интереса, льстил тем, "кого явно можно отнести к числу отцов города", и утверждал, что обращается с вопросами к ним потому, что никто другой не может знать о здешних делах больше. Грэм услышал не одну причудивую и яркую небылицу о доме-убийце, пару заверений в том, что по городу наверняка бродят полтергейсты, сделанных пониженным до шёпота голосом, и даже пророчество о том, как проклятие дома ещё скажется на судьбе Нью-Салема. Рассказы звучали поэтично, но ничего нового к полезной информации не добавляли, и Грэм попытался развить успех, расспросив собеседников о давних делах и забытом городе Меласе. Тут его ждала неудача: старики то ли не знали настолько давних историй, то ли считали их слишком мрачной темой для обсуждения. Разговор угас сам собой, собеседники несколько прохладно распрощались с приезжим и отправились восвояси, и Карлайл выключил диктофон.
Ничего полезного и нового он пока не узнал, оставалось подосадовать на собственную нерадивость, а потом или отправляться на разведку с имеющейся информацией, или попробовать поосаждать вопросами бармена.
- Ещё пива, пожалуйста, - Грэм поднял руку, привлекая к себе внимание, потом откинулся на спинку стула.
Посетителей в баре в столь раннее время было немного, но, если присмотреться, кое-кто мог бы стать потенциальной жертвой "интервью".

Грэхем Карлайл

04.02.13 - 10.02.13

Не смотря ни на что, Мертон был рад видеть брата. Он чувствовал его взгляд, прожигающий и заставляющий вспоминать, где же ты так провинился, перед которым ломались многие. Но он слишком к этому привык. У него уже давно был выработан иммунитет против этого пронзающего и переворачивающего наизнанку душу взгляда. Он просто стоял и улыбался, спокойно снося безмолвные упреки. И брат имел полное право на все, что сейчас делал. Вот только и он сам имел полное  право обижаться и негодовать. Но как-то так завелось, что слишком долго Мертон обижаться не умел и всегда первый шел на мировую со своим упрямым братом. И если бы они были наедине то, уже давно бы он попросил прощение. Пожалуй, главное различие в них в этом и состояло. Мертон умел признавать свои шибки, он умел и не боялся просить прощение. Хотя этот разговор должен был состояться гораздо раньше, максимум на следующий день после их ссоры, но судьба отложила его на целых двадцать лет. Вполне возможно, что это время им было дано что бы они смогли понять, что ближе них, уже никого и никогда не будет. Что они единственные родные остались друг друга и научились мириться со своим характером и идти на компромиссы. Тогда он был слишком юным, что бы понимать всю глубину слова брат. Он казался ему вторым отцом, и не раз Мертон повторял, что Джеральд никогда не заменит ему отца, что он не такой. Но он ошибался. Джеральд впитал в себя все, что было в их отце, он был его копией, как характером, так и внешне. Но в вечном ворохе поучений и нотаций, когда в тебе горит огонь юношеского максимализма и ты готов идти против всего света, отстаивая свою правду это слишком трудно понять. Все как-то смазано и кажется, что все против тебя и не зависимо от своего желания ты протестуешь. Он не был бунтарем, но видимо каждый взрослеет по своему и каждому требуется свой срок на это. Ему потребовалось слишком много времени что бы осознать в чем его вина в той ссоре и найти в себе мужество вернуться обратно в родной город. Извинять всегда трудно, особенно когда ты знаешь, что каждое слово будет приниматься в штыки и выворачиваться не в твою пользу. Но ради этого он сюда вернулся. И сейчас просто ненавидел себя за то, что струсил. За то, что снова вернулся в тот момент и не смог повести себя по-взрослому и зайти к брату и просто сказать ему короткое, но искренние прости. Все совершают ошибки и не по разу в своей жизни, и только в его руках сейчас была возможность все исправить.
- Клоун сам приехал, с повинной.
Он пожал плечами смотря на брата. Совершенно спокойно выдерживая его взгляд. Не поведя не бровью. Ни один мускул не дрогнул, продолжая все так же заглядывать в глаза Джеральда. Так когда-то смотрел на него отец, когда он первый раз подрался. Не было злости, только холод, какая-то разочарованность и не желание верить, что его сын мог так поступить. И это бесило еще больше. Лучше бы наорал, ударил, но только не холодное равнодушие. Это ранило еще больше. Он помнил эмоции, когда был мальчишкой и сейчас испытывал то же самое. Но сдаваться он был не намерен. В ситуации всегда виноваты двое, и тоже имеет полное право быть обиженным.
- Ошибаешься, очень сильно ошибаешься.
Он отвел взгляд, уже с теплотой рассматривая Джейн. Жена старшего брата, стала для него сестренкой и отдушиной. Пока они жили вместе, именно эта девушка старалась гасить все их конфликты и когда ему нужен был совет, он шел к ней. Еще совсем юная, но такая смышленая. Она сразу стала для него настоящим другом. И в свое время они не плохо покрутили из брата веревки. Но это оставалось в том далеком прошлом, дверь в которое они до сих пор не могут найти.
- Сестреныш, ну ты же знаешь все ответы на свои вопросы, ты же умная девочка. Или обязательно услышать их от меня?
Он мягко улыбнулся девушке и обнял ее. Да, он был уверен, что девушка знает все и спрашивала лишь что бы удостовериться в своих догадках. Но поднимать этот вопрос на глазах посторонних людей не хотелось совершенно. Их семейные скандалы, должны проходить за закрытыми дверьми. Это только их дело. И посвящать молодых людей абсолютно не следовало. Мертон следил за общением Джеральда и Фоксов, отмечая, как молодой человек обнял девушку за талию, видимо надеясь, произвести впечатление ее парня. Но было лишь одно но, их необычная схожесть друг с другом в которой явственно прослеживалась родственная связь и легко угадывалось, что он ее брат. Следующим шагом Реджинальда последовало заявление о том, что их отец полицейский. Хотя сам Мертон пока не слышал о новом полицейском в их городке и шериф молчал, хотя может еще не успел сообщить о том, что прибыло пополнение штата. Его взгляд снова переместился на Зои, и он продолжал не сводить с нее взгляда встав рядом с Джеральдом и облокотившись на его плечо. Ее природная красота поражала и взгляд было невозможно отвести. Но слова только вызвали новую улыбку.
- Да, Мистер Ричардс, потрудитесь объяснить девушке, почему вы считаете дом веселым.
Он хмыкнул смотря на брата девушки и слегка пожал плечам. Хотя такая опека подкупала, он даже понимал парня. Будь у него сестра, он наверное тоже бы вокруг нее вьюном крутился, лишь бы ее никто не посмел обидеть. Он уже намеривался и сам объяснить почему считает этот дом веселым. Но Реджинальд задал вопрос не в бровь, а взгляд. Улыбка мигом слетела с лица Мертона. В одну секунду от веселого мужчины не осталась и следа, его взгляд наполнился льдом и сейчас он стал безумно похож на своего брата. Ричардс продолжал сверлить парнишку взглядом, с силой сжав плече брата. Толи намереваясь держать его от глупостей, то ли собираясь держаться самому.
- Что тебе известно о Лиз ?
То, что в доме брата живет кто угодно, но только не его обожаемая племяшка, он догадывался. Пару раз он видел эту девушку, и что-то не давало ему в ней покоя. Что-то заставляло задумываться и искать ответы на возникающий вопросы.

Мертон Джей Ричардс

18.02.13 - 24.02.13

Юная пара сумела навести смуту, от которой Джейн не могла отойти. Парень упомянул ее пропавшую дочь, и внутри все похолодело. Ассоциаций с Самантой даже не произошло, женщина думала лишь о своей белокурой принцессе. Она  смотрела на Реджинальда и не могла поверить, что он только, что назвал имя ее дочери. Но откуда? Может Лиз жива, и где-то в другой семье? Девочка моя…. Хотелось вцепиться в парня и не отпускать до тех пор, пока он не расскажет, где и как он познакомился с Лиз.  Хотелось задать чертовски много вопросов, но слова комом застряли в горле, более сильные духом мужчины среагировали раньше и озвучили  мысли Джей. Она лишь могла крепко вцепится в руку Джеральда, так что ноготками впилась в его ладонь и там обязательно потом останутся следы в виде полумесяцев. По переписке? Как давно это было? Когда он получил последнее письмо? Что рассказывала ему дочь? Давно ли эта переписка была? Когда она еще была с нами? Но Лизи обязательно рассказала бы мне… Она ничего не скрывала от меня. Этот человек либо врет, либо пытается проверить их реакцию и что-то вынюхать, либо это чудовищная ошибка.
Сознание пыталось подтолкнуть мысль о том, что возможно Саманта, представлялась Элизабет, как ей и было велено, и завела друга по переписке от чужого имени. Но Джейн отмахивалась от этой идеи, девушка, что за деньги играет роль ее ребенка, никогда не будет Элизабет Ричардс, и вряд ли, когда–нибудь Джейн примет ее. Больше всего ей хотелось, чтобы Лизи нашлась и Саманта вернулась к своей жизни. Конечно, миссис Ричардс было жаль девочку, которую родители буквально продали, какими бы не были их благие цели, но все же это были переживания за чужого ребенка, не своего.
Звонок мобильного разорвал беседу, ставшую похожей на допрос, а потом ребята и вовсе откланялись.
- До свидания,- всего лишь и выдавила из себя Джей, и посмотрела на мужа. Ее глаза стали насыщенного темного цвета, почти черные, так всегда происходило, если она злилась или нервничала.
- Ты дашь им просто уйти? Джери, они говорили о нашей дочери! – Джейн, хоть и понимала, что супруг не оставит этого, но нервозность ситуации, заставляла говорить подобное. Она даже забыла, что Мертон не в курсе произошедшего, и сейчас в его глазах, наверное, выглядит как наседка.
Джеральд заботливо обнял за плечи и прижал к себе. Рядом с ним все беды будто бы обходили стороной, и уже неважно было, что творится там, за пределом кольца его рук. Хотелось бы ей, и засыпать с ним вот так, но что-то супругу мешало быть с ней. Еще сегодня утром брюнетка была намерена поговорить с ним, хотелось открыться, и объяснить, как же ей не хватает их прежних отношений, в который раз побороться за них.
Атмосферу разрядил Мертон, как это всегда умел он сделать. Женщина улыбнулась такому уже взрослому шурину, который сбегал из дома молодым парнишкой, каким и оставался в ее глазах. С той же вздорной улыбкой и живым взглядом. Джей обняла Мертона, крепко вкладывая в это действие всю любовь к  братишке.
- Мы так ждали тебя домой, - не без улыбки произнесла миссис мэр, наблюдая сцену примирения двух великовозрастных мальчишек. На мгновение ей показалось, что они вновь в прошлом и эти дядьки вновь как маленькие сейчас начнут в шутку броться и смеятся на весь парк, заставляя всех завидовать такой семейности.
Вернувшись в объятия Джери, Ричардс слушала двух самых дорогих ей мужчин, тихонько посмеиваясь. Мертон делился жизнью за пределами Нью-Салема, и Джей с огорчением поняла, что  ей вновь безумно хочется хоть ненадолго покинуть родной город.

------> Центральный парк

- Милый, кажется, мы зря купили ему комплект со Спанч бобом, придется перед домом заехать в супермаркет, - они уже подходили к озеру, где провели вместе не один пикник.
- Братишка, я еще долго буду дуться, за то, что ты жил в гостинице, вместо того, чтобы приехать домой! Мне вот только интересно, как ты сумел поселиться в единственном в городе отеле, в моем попрошу заметить, так чтобы я не узнала! Говори быстро, кто тебя прикрывает в обход глаз начальства, - Джейн хитро посмотрела на Ричардса младшего, ей даже сложно было удержать серьезные нотки в голосе. На самом деле, Джейн могла знать не о каждом постояльце, а обаяние Мертона заставит любую женщину хранить его тайны, если конечно они вообще узнали их гуляку брата.
- Как же удержишь его, это же твой брат,- засмеялась Джейн. – Но, теперь ты у меня в подмоге, значит все точно наладится, - Ричардс обнимая мужа за торс, игриво поцеловала его в уголок губ, проведя кончиком носика по щеке.
Небольшое озеро простилалось на просторах Нью - Салема, радуя его обитателей прекрасным видом. Местом для пикников, рыбалок и купания. Конечно, были и трагедии связанные с этим местом, но жители, тем не менее, любили это озеро и часто устраивали праздники на его берегу. С малышкой Лизи они часто приезжали сюда и неугомонный ребенок, словно заведенная юла, бегала и крутилась по берегу, тормоша своих родителей и призывая к играм. Они не единожды здесь догоняли друг друга, потеряли не один мяч. Порой Джей казалось, что до сих пор по побережью гуляет смех и радость их семьи. Возможно, трагедию с Элизабет, она пережила бы проще, если бы они переехали, и город где каждый уголок напоминает о пропавшем ребенке остался бы в прошлом, но женщина была заперта в этом городе. Да и как же уедешь, если ее девочка может вернуться.
Вопросы Мертона о их жизни, были словно громом среди ясного неба. Нет, не неожиданными, а такими же пугающими, как если застать грозу в чистом поле. Молния била прямо в них, ведь брат не знал о том, что происходило с ними все это время.  Смех сошел на нет очень быстро, и Джейн посмотрела на супруга, словно безмолвно спрашивая с чего начать, о том, чтобы не рассказывать, не стояло и речи. Мертон не знал ни о чем, но о племяннице, не о том, как трещала по швам их Маленькая семья, ни о нападении.
- Это будет долгий разговор, нам стоит подобрать место, где будет удобнее.
Мертон принял Саманту за Лизи, значит, план Джеральда работал, но тем больнее было слышать о ней, и тем сложнее было сейчас рассказать о произошедшем.

Джейн Ричардс